Шаманский пантеон Бурятов
Отрывок из статьи: Шаманизм в Баргузинской долине
Непосредственным предшественником шаманизма можно считать бурханизм – культ поклонения божествам. Согласно бурятской мифологии, изначально существовала прародительница всех богов Ээхэ-Бурхан. Благодаря ней на земле появились первые люди. Она же родила двух дочерей: добрую Манзан Гурмэ от Солнца и злую Маяс Хара («Чёрная Луна») от Месяца. Дочери Ээхэ-Бурхан считаются родоначальницами десяти тумэнов (-=тысяча. (...) В просторечии словом «тумэн» обозначается большое количество чего-либо.=-) небесных
бурханов (-=любое божество, злой дух. (...) В разговорном бурятском языке слово «бурхан» используется для обозначения места поклонения какому-либо божеству.=-), разделяемых, в свою очередь, на злых и добрых. Буряты полагают, что земля (Улген Эхэ) может изменяться только благодаря деятельности добрых бурханов.
Вскоре земля отделилась от неба, в результате чего возник огонь, и образовался зазор, из которого появился человеческий мир в виде маленького холма. Этот холм стал расти, и превратился в квадратную землю, углы которой точно указывают на стороны света. Центром вселенной является Полярная звезда Алтан гадас («Золотой кол») или Алтан сэргэ («Золотая коновязь»).
Так появились три части мироздания: верхний мир, населённый хорошими божествами, средний, в котором обитают люди, и нижний, где нашли пристанище тёмные силы бабушки Маяс Хара. Схожие космогонические мифы можно найти и у эвенков, в представлении которых три мира соединяет река Энгдекит, в притоках которой живут многочисленные духи.
По мере развития шаманизма весь пантеон божеств приобрёл чёткую иерархию. В верхнем мире (Дээдэ замби) вместе с семьями, детьми и внуками обитают 99 тэнгри (-=(тэнгэри) в монгольской мифологии божество в мужском обличии, обитающее на небе и осуществляющее управление людьми и народами. Зачастую тэнгри осуществляют правосудие, а также покровительствуют природным стихиям.=-). Все они имеют человеческий облик. Выделяют 55 добрых (западных) и 44 злых (восточных) тэнгри. В числе последних одним из наиболее почитаемых считается Асарани Арбан гурбан-тэнгри – глава всех чёрных шаманов.
Тэнгри запада и востока противостоят друг другу. При этом добрые силы нередко прибегают к магическому оружию – молнии или небесному камню Зада-шулуун (метеориту), который обрушивают на головы восточных божеств и их помощников, приносящих болезни и несчастья. Поэтому Зада-шулуун считают носителем волшебного дара утхэ (-=шаманский корень: божественный дар, ниспосланный от тэнгри или онгонов, позволяющий человеку стать шаманом и приобрести необычные способности (ясновидение, врачевание, магия и т.п.)=-), связанного с посвящением человека в шаманы.
Бурятские мифы говорят, что в срединном (земном) мире (Тээли замби) расположено 90 Высоких гор – 50 западных во главе с Хаан Шаргай нойоном (-=(в буквальном переводе «нойон» означает «господин») сыновья тэнгри, спустившиеся с неба, чтобы управлять определённой местностью. Часто выступают посредниками между людьми и тэнгри.=-) и 40 восточных, подвластных Дохшон нойону, а также 33 долины, вместе составляющие Ара монгол дайда. Здесь же обитают прародитель всех эвенкийских родов Тарилан Эреэн Буха и земной покровитель чёрных шаманов Боро Шарга. Более низкое положение среди божеств этого мира занимают владельцы отдельных гор – Хаан-хаты-заарины. Наименее могущественными считаются местные божества – эжены (-=(«хозяева») внуки тэнгри, являющиеся хозяевами отдельных местностей: ущелий, скал, сопок, рек, а также погоды. Делятся на добрых (Прибайкалье) и злых (Забайкалье). В разговорном бурятском языке синоним тэнгри.)=-, заяны (-=духи среднего (земного) мира, являющиеся воплощением душ умерших шаманов. Как эжены и онгоны, могут выступать посредниками между людьми и божествами верхнего мира.=-) и онгоны(-=(«чистый», «священный») распространённое среди монгольских народов название предков, в частности, духов умерших предков. Они являются одними из главных персонажей, которых призывает шаман перед камланием. До сих пор в бурятских сёлах можно увидеть резные деревянные фигурки онгонов, которые хранят в тайных, особо почитаемых местах.=-).
Ярко выраженная иерархия земных божеств тесно связана с представлениями о Земле как многоярусной горе. В частности, при совершении различных ритуалов почитания эженов возводится пирамида из камней, символизирующая высокую гору. Такую пирамиду мы обнаружили у древнего обό на вершине горы Барагхан.
Последний, нижний мир (Доодо замби) населяют различные духи (бохолдои (-=души людей, умерших насильственной смертью. Иногда так называют утопленников.=-), ада (-=в бурятской и монгольской мифологии одноглазые карлики=-), му-шубуун (-=души девушек, так и не изведавших любви. Изображаются в виде женщин с длинными
красными клювами, напоминающими сильно вытянутые губы.=-) и т.п.) под предводительством Эрлен-хана – хозяина подземного мира. Буряты приписывают ему роль главы злых восточных ханов (царей), творящего суд в мире мёртвых и питающегося кровавой пищей.
Особняком среди всех божеств стоят лусы (-=духи–хозяева воды (рек и водоёмов), имеющие облик дракона или змеи и располагающие сказочными богатствами.=-) – змееподобные существа, охраняющие водную стихию. Они живут глубоко на дне и не показываются людям, хотя ведут сходный образ жизни. В Баргузинской долине с её обширной водной системой (Баргузин с притоками – реками Аргада и Ина, многочисленные озёра, протоки, аршаны) у многих водоёмов есть свои лусы, день особого почитания которых называется Лусын буудал.
Весь пантеон бурятских божеств главенствует над огромной территорией Ара монгол дайда и почитается по четырём сторонам света как Зуун хаад – с востока и северо-востока, Наран тала – с юга и Баруун хаад – с запада. Для правильного совершения обряда шаман должен призвать на него всех главных и второстепенных небожителей, что требует глубоких знаний. Чаще всего призывание совершается в таком порядке: онгоны–предки, хозяева местности, владыки гор, звезды, Луна, Солнце и хозяева Высокого Неба.
(с) “Бесконечная планета“
ЭТНИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ШАМАНСКОГО ПАНТЕОНА БУРЯТ (XIX-НАЧАЛО XX ВВ.)
Т.М. Михайлов
Одной из характерных черт традиционной религии бурят является чрезвычайная обширность и сложность ее пантеона. “Бурятский пантеон,- говорит С. А. Токарев,- необычайно богат и вместе с тем представляет собой стройную, иерархически построенную систему. Наверху стоят небесные боги - тэнгрии, заведующие небесными явлениями: грозой, дождями и пр., ниже - “цари“ (ханы), по большей части души героев, знаменитых шаманов; еще ниже - заяны и эжины: духи, управляющие отдельными местностями или отдельными событиями в жизни человека (болезни, те или иные занятия); это тоже духи умерших шаманов и др. Наконец, на низу находятся мелкие духи, злые, но слабосильные, - анаха и ада. Помимо этого иерархического расчленения мира духов... в нем существует разделение на “западную“ и “восточную“ половины: в первую входят светлые, благожелательные божества и духи, во вторую - темные, злые“1.
Существующая в народе классификация богов и духов не оформлена и не отличается четкостью и последовательностью. Для того, чтобы разобраться в кажущихся хаотическими причудливых представлениях о сверхъестественных существах, необходимо привести их в систему, классифицировать созданных воображением шаманистов богов и духов по определенным категориям и группам.
Данная работа является попыткой классификации бурятского шаманского пантеона по этническим признакам, то есть мы подразделяем богов и духов на общебурятские, племенные, территориальные и т. д. Такая классификация, на наш взгляд, позволит глубже разобраться в распространенности тех или иных культов, в структуре и эволюции бурятского политеизма в целом, а также прольет свет не только на некоторые нерешенные вопросы традиционной религии бурят - шаманизма, но и их прошлой истории, в частности, этногенетических и историко-культурных связей.
Мы не ставим перед собой задачи охватить такой классификацией всех божеств и духов, которые почитались бурятами. Да это и невозможно сделать, так как верования некоторых групп бурят не изучены в достаточной степени. Благодаря М.Н. Хангалову, Б.Э. Петри, П.П. Баторову, С.П. Балдаеву и другим, мы имеем обширные и подробные сведения о шаманской религии добайкальских бурят. Очень ценными для изучения старой религии хори-бурят являются работы В. Юмсунова, Ц. Жамцарано и К.М. Герасимовой2, но они недостаточны для воспроизведения полной картины. Менее всего изучены верования байкало-кударинских (или кабанских), окинских, закаменских и баргузинских бурят.
В целом, однако, по традиционной религии бурят накоплен огромный фактический материал, который опубликован только частично. Тщательное изучение имеющейся литературы и архивных материалов позволило нам установить наличие следующих групп бурятских богов и духов: I - общебурятские, II - племенные, III - родовые, IV - территориальные, V - улусно-общинные, VI - семейно-индивидуальные.
Рассмотрим каждую группу в отдельности.
I. Общебурятские божества
По мнению специалистов, консолидация бурятских племен в единую народность завершилась после вхождения в состав Русского государства. В XVII в., к приходу русских в Восточную Сибирь связи между бурятскими племенами были тесными и все более укрепляющимися. Племенное имя “буряты“, ранее относившееся к небольшой части племен, объединило все монголоязычные племена края. К этому времени в составе бурят были уже племена и группы, в прошлом входившие в состав ойратов, например, икинаты, нойот, зунгар и другие. Значительную прослойку в составе бурятского народа составляли монголы, в частности, хонгодоры - племя, переселившееся из Халхи в XVI в. и расселившееся отдельными группами в аларских и тункинских степях3.
Общественный строй бурят этого периода характеризуется господством родовых отношений в последней стадии разложения4. Присоединение к России ускорило формирование феодальных отношений. В XVIII-XIX вв. развиваются товарно-денежные отношения, усиливается связь с городским рынком, растет применение наемного труда в хозяйстве нойонов и богачей, прогрессирует имущественная дифференциация в улусе5.
Уровню социально-экономического развития бурят соответствовал характер идеологии, в том числе и религии, получившей название “шаманизм“.
Материалы по традиционной религии бурят показывают, что в ней нашли отражение сложные этнические процессы, что ее пантеон не был однородным по своему составу, что многие из богов и духов в XIX в. имели общебурятское значение. К последним относятся божества высшего ранга: небожители (тэнгрии), их сыновья ханы (“цари“), некоторые великие хозяева (эжины) и заяны6.
Небо, небожители и небесные тела.
Буряты всех этнических групп одинаково почитали Вечное Синее Небо - Хухэ Мунхэ тэнгри, которое представлялось, с одной стороны, в чисто материальном, с другой - в духовном, антропоморфизованном виде. Как мужское начало, дарующее жизнь, оно олицетворяло разум, целесообразность и высшую справедливость; в качестве творца, высшего добродетеля и судьи упоминалось почти во всех шаманских призываниях, при даче клятв и разборе тяжб. Хухэ Мунхэ тэнгри считалось высшим божеством у древних монголов и некоторых тюркских народов, поэтому поклонение ему является распространенным культом в Центральной Азии и Южной Сибири.
Всеми бурятами (включая баргу-бурятов Внутренней Монголии) почитались тэнгрии - небожители, которые, согласно мифам, произошли от Вечного Синего Неба, вечны и суть орудия его воли и силы, употребляемые для всевозможных целей. В представлениях о наличии 99 тэнгриев, их делении на два враждующих между собой лагеря - на 55 западных, добрых, и 44 восточных, злых тэнгриев, об общем их призвании и назначении у разных групп бурят не было расхождения. Представления о роли и функциях тэнгриев в разных местах и в разное время видоизменялись, но все же каждый тэнгрии или группа тэнгриев являлись олицетворением вполне определенных явлений действительного мира7.
Не все тэнгрии считались одинаково влиятельными. Одни из них занимали более, другие менее значительное место. Из них особенно выделялся Эсэгэ Малан, имеющий жену Эхэ Юурэн нибии. Судя по шаманистским материалам XIX - начала XX вв., Эсэгэ Малан предстает главой всех тэнгриев, но он - скорее патриархальный глава, чем хан или царь. Его нельзя сравнить с Зевсом. В ответственные минуты он бессилен и нерешителен, советуется с другими тэнгриями, обращается за помощью и советами к своей матери Манзан Гурмэн тоодэй.
Ц. Жамцарано полагал, что Эсэгэ Малан не известен хоринским бурятам8. Это едва ли верно. Буряты галзутского (нохоевского), хуацайского, шарайтского и других родов племени xopи живущие в долинах рек Лены, Куды, Унги, Баргузина и по побережьям оз. Байкал, как показывают наши полевые исследования, знакомы с этим верховным божеством. Можно думать что, живя среди булагатов и эхиритов, они могли перенять у последних представления об Эсэгэ Малане. Но нет основания сомневаться в том, что хоринцы, когда-то обитавшие на западной стороне Байкала, не могли не знать этого популярного тэнгрия, тем более, что существовали мифы, согласно которым небесная жена Хоредоя была якобы одной из дочерей Эсэгэ Maлана9. Возможно, под влиянием ламаизма образ Эсэгэ Малана в Забайкалье исчез из народной памяти.
Другим выдающимся божеством является Хан-Хурмаста (Хурмаста тэнгри) - глава западных 55 тэнгриев. Заимствованный у иранцев-маздеистов, по-видимому, в середине I тысячелетия н. э., он известен всей Центральной Азии и Южной Сибири10 Не только в призываниях шаманов, но и в устном творчестве бурят - в улигерах и мифах Хурмаста тэнгри рисуется одним из деятельных и могущественных богов, давших монголоязычным и другим народам Гэсэра - знаменитого эпического героя, почитавшегося и как божество. Монгольские и бурятские ламы включили Хурмасту в буддийский пантеон как владыку горы Сумер11.
Перечислять имена всех тэнгриев в данном случае нет необходимости. Из наиболее известных можно назвать Ата Улаана, Хиhаан Улаана (Кисаган), Заягачи, Гужира, Дайчина, Зада Сагаана, Боомо, Хухэрдэй Мэргэна и других.
Культ некоторых тэнгриев не является специфически бурятским, поскольку распространен и у некоторых южных монголов. Таковы, например, Ата тэнгри, Милиян тэнгри (то есть, Эсэгэ Малан), Заягачи тэнгри, Кисаган тэнгри и другие, упоминаемые в рукописях из Чахара, Эджэн-Хоро и Ордоса.
Небесные тела - Солнце, Луна, звезды Солбон - Венера, Долоон убгэд - Большая Медведица, Гурбан марал - созвездие Ориона и другие - были одинаково почитаемы всеми бурятами. Различия существовали лишь в некоторых теологических воззрениях и в деталях обрядов, связанных с их почитанием.
Солнце, луна и некоторые звезды изображались на онгонах как в Предбайкалье, так и в Забайка
Эжины земли и тайги.
Булагаты, эхириты, часть хонгодоров и обурятившиеся тунгусы в Забайкалье, испытавшие влияние хоринцев, эжином всей земли - дэлхэйн эжин - считали Ульгэн эхэ (Мать Ульгэн). Известно, что Ульгэн поклонялись тюркоязычные народы Саяно-Алтайского нагорья, что в алтайском пантеоне Ульгэн выступает в роли верховного божества12. В некоторых местах богиней земли признавали Этугэн, известную древним монголам. Были еще другие имена эжина земли, но они не выходили за узколокальные рамки. Культ Матери Ульгэн мы относим к общебурятским.
Баян Хангай, эжин тайги, был весьма популярен во всех частях Бурятии. Богатый, знатный, имеющий небесное происхождение, любитель искусства, он всегда считался добрым божеством. Его особенно почитали охотники. Возможно, в старину, когда охота имела большое значение в хозяйстве, Баян Хангай играл в представлениях шаманистов более важную, если не самую главную, роль.
Эжин подземного царства Эрлен-хан (Эрлик).
Грозный владыка подземного мира, судья и палач, Эрлен-хан широко известен монголам, бурятам, алтайцам, хакасам и другим народам Центральной Азии и Южной Сибири. Происхождение его не совсем ясно13. Утверждение Г.Н. Потанина о том, что Эрлен-хан носил также другое имя - Ерке или Ерке Хара и что этим именем монголы называли Христоса,- несостоятельно14. По-видимому, буряты заимствовали этот персонаж у своих воинственных соседей. С.В. Иванов замечает, что в представлениях алтайских тюрок о подземном царстве Эрлика, пытки, которым подвергают там грешников, весьма похожи на те, о которых говорится в законодательстве Джунгарии15.
За период почти трехсотлетнего пребывания бурят в составе Русского государства представления об Эрлен-хане и его владении претерпели определенные изменения. Структура подземного царства усложнилась, расширился штат помощников и подчиненных, изменились функции и методы “чиновников“ Эрлен-хана, а также способы наказания грешников. Еще больше изменились обряды жертвоприношений, посвящаемых подземному владыке и его помощникам, в частности, трем писарям. По сведениям С.П. Балдаева и других знатоков старины, до революции каждый нойон - тайша, его помощник, голова, староста, заседатель, писарь, сплошь и рядом допускавшие произвол и лихоимство, приносили специальные жертвы Эрлен-хану и его сподвижникам, прося “удачи“ в своей деятельности и снисхождения к своим темным деяниям. Новая система управления после присоединения к России, постепенное распространение на бурят русской юрисдикции, усиление социальных противоречий в бурятском обществе - все это находило отражение в духовной жизни бурят, в религии, в частности, в представлениях об Эрлен-хане.
Эрлен-хан, как и некоторые другие шаманские божества, не был обойден вниманием ламства. В желтой религии он по-прежнему остался главным судьей над душами людей, владыкой подземного царства, но уже с новым именем - Чойчжин16.
Эжин огня Сахяадай-нойон.
Младший сын Эсэгэ Малана тэнгри, Сахяадай - один из самых добродетельных и популярных. "Это имя известно всем бурятам шаманистам, мною посещенным",- подчеркивал М.Н. Хангалов, побывавший почти во всех этнических группах бурят17, Его представляли в виде доброго старичка с ярко-рыжими волосами и в красном халате вместе с женой Сахала хатан18. В ряде мест хозяина огня называли Гал-Голыхан, а жену - Гуули-хатан. (Гал - огонь, гуули - медь, что вероятно, указывает на цвет пламени). М.Н. Хангалов справедливо отмечал, что Гал-Голыхан - по рождение древнего обожания огня и непосредственное олицетворение этого дара природы, "тогда как Сахяадай-нойон представляет уже высшее развитие идеи - стихийного бога огня..."19
Сахяадай-нойон стал известен всем бурятам, причем функция его оставалась неизменной - быть семейно-родовой святыней, вникать во все мелочи семьи и рода и охранять их от козней различных духов.
Цари" (ханы), великие эжины.
Ханов, считающихся детьми тэнгриев, много; подобно своим родителям, они делятся на западных и восточных и занимают различное положение. Некоторые из них, особенно хозяева обширной территории, горных систем, крупных рек и озер или каких-либо сфер человеческой деятельности, приобрели общебурятское значение.
В группе выдающихся ханов первенствующее место принадлежит Буха-нойону - тотемному предку булагатов и всех бурят
Булагат хуни гарбали, Предок булагатов,
Буряад хуни утха Корень всех бурятов,
-подчеркивается во всех гимнах, посвященных Буха-нойону и его жене Будан хатан. Г.Н. Потанин отмечал, что каждый бурят считает долгом в течение своей жизни хотя бы один раз принести жертву этому божеству, его жене и сыну, а при наличии достаточных средств повторять этот ритуал ежегодно и чаще20. Буха-нойону посвящали сивого пороза.
Безусловно, почитание Буха-нойона имело первоначально племенное значение, а затем постепенно распространились на всех бурят, проживавших, начиная от современного Нижнеудинска и кончая восточным Забайкальем. Буха-нойона знали и буряты Внутренней Монголии. У хоринских бурят, включая агинских, Буха-нойон входил в состав тринадцати северных нойонов.
Ламы, будучи бессильны вытравить культ Буха-нойона, обратили его в свою веру, сделав сабдаком, назвали его Ринчен-ханом и составили в его честь специальный сэржэм - ритуальный текст21, а на одном из выступов священной скалы Буха-нойона (недалеко от улуса Торы в Тунке) воздвигли буддийскую кумирню - бумхан.
От приверженцев ламаизма не отстали и православные миссионеры: чтобы привлечь в лоно христианства шаманистов, они построили часовню на другом выступе скалы Бухэ-нойона, окрестив его святым Николаем22.
По обе стороны Байкала был широко известен глава западных ханов - Шаргай-нойон, местопребыванием которого считается гора Шабарта близ улуса Туран в Тунке. В его образе прощупают черты богатыря, спустившегося с неба для борьбы с иноземными врагами. Шаманисты-ламаисты изображали его воином, сидящим на соловом коне, вооруженным луком со стрелами, щитом сбоку и саблей в правой руке. У него два помощника - стремянные, держащие коня своего господина. Главная функция Шаргай-нойона - военная, защита бурят от врагов. После установления русско-монгольской границы, когда прекратились набеги монгольских феодалов и у бурят, по сути, не стало ратных дел, функция эта стала забываться. Но в годы первой и второй мировых войн воинственный образ Шаргай-нойона был возрожден. Буряты, мобилизованные в 1916 г. на тыловые работы, и их семьи приносили жертвы своему покровителю. Даже и сейчас в отдельных отсталых семьях тункинцев поклоняются Шаргай-нойону, если кто-нибудь из членов семьи служит в армии.
Шаргай-нойону приписываются и другие функции - хозяйственная и лечебная. Последняя, возможно, связана с тем, что рядом со священным местом его пребывания бьют целебные источники (ныне там расположен курорт Нилова Пустынь). Песок с горы Шаргай-нойона считается хорошим лекарством от разных болезней, а также оберегом в семейной жизни.
Шаргай-нойон тоже включен в ламаистский пантеон.
В летописи В. Юмсунова и материалах, собранных Ц. Жамцарано, К.М. Герасимовой и другими, содержатся данные о том, что хоринские буряты в состав 13 северных нойонов включали, кроме Буха-нойона и Шаргай-нойона, хозяина Хаша (Качуга) Хан Боо-нойона, хозяина Ангары Ама Сагаан-нойона, хозяина Иркута Хан Заргачи-нойона, хозяина острова Ольхон Xaн Хото-нойона, хозяина Лены Ажирай Бухэ, Хан Шубун-нойона пребывающего на Ольхоне, хозяина Барагхана Солбон Хашхин нойона и других23.
Все перечисленные божества были хорошо известны добайкальским, а также тункинским, байкало-кударинским и баргузинским бурятам.
Несколько слов о хозяине Ольхона - Ойхони баабай, или Хан Хото. Ц. Жамцарано отмечал, что Ойхони баабай славится не только среди шаманистов Иркутской губернии, но и Забайкалья, а также среди буддистов под именем Жамцарана, или Улаан Сахмусан - Красного Хранителя. На поклонение ему приезжают забайкальские буддисты24.
К общебурятским ханам (нойонам) - великим эжинам должны быть отнесены хозяйка Байкала Аба Хатан, хозяева р. Селенги, Кяхты и других крупных рек, местностей, а также Уhан-ханы (Лусад) -цари вод.
Культы лебедя и орла.
Лебедя - Хун шубуун - почитали не только хоринцы, которые признавали лебедицу своей прародительницей, но и все родоплеменные группы бурят. Считалось грешным ее убивать, и ежегодно весной и осенью, во время прилета и отлета птиц, устраивали соответствующий обряд. Однако культ лебедя был больше всего распространен у хори-бурят.
Орел (бургэд) считался священной птицей во всей Бурятии и назывался Ехэ шубуун (Великая птица), или Хан шубуун (Царь птица). По данным М.Н. Хангалова и других, личность орла как потомка великого эжина острова Ольхон священна и неприкосновенна25. Орел, по сообщению В. Михайлова, "приносит людям счастье (встреча с орлом в дороге - счастливое предзнаменование), но разгневанный, он посылает самые различные болезни. Не только сам орел считался неприкосновенным, но даже на скотину, им задранную, накладывается табу: ее не закапывают, а сжигают"26. Будучи в экспедиции в Эхирит-Булагатском и Ольхонском районах Иркутской области в 1963 г., мы установили, что скотину, задранную орлом, выставляли иногда на помост - аранга, считая ее избранной Царь-птицей.
Орел, по некоторым легендам, был первым шаманом у бурят и летал по миру.
Культ орла существовал не только у западных бурят, но и у хоринцев. "У хори-бурятских шаманистов характерно изображение орла и звезды. Значение орла огромно", - читаем у Ц. Жамцарано27.
Хоринские две заявки.
Из числа заянов общебурятское распространение получили только Хориин хоёр заян - Хоринские две заянки. Культ этот, по всем данным, возник примерно в 40-х годах XIX в. В преданиях и песнях, сложенных в их честь, говорится о том, что у этих девушек из Хори была злая мачеха, которая обижала их и заставляла выполнять всю тяжелую работу в домашнем хозяйстве. В конце концов девушки заболели и умерли. Их духи вознеслись на небо к тэнгриям, где получили звание "заян" (святых) и право собирать людей для коллективного отправления шаманских обрядов. С хоринскими двумя заянками связаны так называемые найгуры (или боолоошины - от слова "боолэхэ" - шаманить) - шествия толпы людей, преимущественно молодых, охваченных религиозной истерией. Найгуры возникали, как правило, в период больших эпидемий и охватывали ряд улусов и даже ведомств. В разное время они проводились во всех районах Добайкалья, затронули тункинских, байкало-кударинских и баргузинских бурят. Особенно частыми и массовыми они были в последней четверти XIX - начале XX вв.28 Последний в истории бурят найгур наблюдался в 1934 г. на Ольхоне29.
В Забайкалье, в хоринских степях, культ описанных двух заянок трактовался несколько иначе, обряды, совершаемые в их честь, имели свои отличия, и найгуры как таковые здесь не наблюдались.
В пантеоне бурят особняком стоит заимствованный из православия святой Николай (Никола-бурхан). Как добайкальские, так и забайкальские буряты, особенно в местах развитого землепашества, посвящали ему специальный тайлаган - общественное жертвоприношение, считая его покровителем урожая. После первой русской революции в связи с объявлением свободы исповедания и прекращением насильственной христианизации Никола-бурхан утратил свое значение и в последующие годы был вовсе забыт шаманистами.
Как мы постарались показать, божества общебурятского значения, за редким исключением, относились к высшей иерархии и всем им приписывалась определенная сфера деятельности. Каждое божество или группа их (тэнгриев, уhан ханов, западных и других ханов) требовали особых жертвоприношений, которые могли быть коллективными и индивидуальными, кровавыми и бескровными, умилостивительными и благодарственными, проводимыми с участием шаманов или без них. За исключением некоторых групп тэнгриев и ханов, всем перечисленным божествам делались онгоны -изображения.
О тэнгриях, ханах, великих эжинах и заянах существовали многочисленные мифы и легенды, в их честь сложены были гимны и песни, и все это, не лишенное художественного достоинства, составляло значительный раздел шаманского фольклора.
В религиозной жизни шаманистов рассмотренная нами группа божеств играла очень важную роль.
II. Племенные и межплеменные божества
Ко времени прихода русских в Сибирь буряты делились на четыре основные племенные группы: булагатов, эхиритов, хонгодоров и хоринцев. Кроме того, существовали многочисленные группы монголов, ойратов, сартулов, эвенков, которые вошли в состав бурятской народности.
- Булагаты занимали обширную территорию в бассейне Ангары и ее притоков: Куды, Иды, Осы и Унги - территорию современных Боханского, Осинского и части Усть-Кудинского и Эхирит-Булагатского районов Иркутской области.
- Эхириты обитали в верховьях Куды, по Мурину, в бассейне р. Лены и ее притоков Анги и Куленги, на западном и восточном побережье Байкала и на о. Ольхон - в пределах нынешних Эхирит-Булагатского, Баяндаевского, Качугского и Ольхонского районов Иркутской области, Кабанского, Баргузинского и Курумканского районов БурАССР.
- Хонгодоры, пришельцы из Монголии, жили в аларских и тункинских степях, частично в Окинском крае и Закамне - на территории современных Аларского и частично Черемховского районов Иркутской области, Тункинского, Окинского и Закаменского районов Бурятской АССР.
- Хоринцы, к концу XVII в. обитавшие по рекам Большой и Малой Бугульдейкам, на о. Ольхон, в Кударинской степи, по р. Итанце, р. Уде и ее притокам - Курбе и Оке, в долине и дельте Селенги30, постепенно продвинулись на восток, до границ восточного Забайкалья, занимая территорию нынешних Хоринского, Кижингинского и Еравнинского районов БурАССР, Агинского национального округа, Ононского, Борзинского и Петровск-Забайкальского районов Читинской области. Отдельные группы хоринцев продолжали жить среди булагатов и эхиритов.
Как уже отмечалось, в XVIII-XIX вв. родоплеменные отношения у бурят выступали в реликтовых формах, никаких политических институтов в рамках племени или племенных союзов не существовало. Однако отдельные признаки племенных объединений сохранились: определенная территория, осознание племенной принадлежности и диалекты.
Известно, "что все религии древности были стихийно возникшими племенными"31. Можно ли говорить о наличии племенных культов у бурят в XIX - начале XX веков? С.П. Балдаев утверждает, что каждое бурятское племя имело своего покровителя- тэнгри, тотема, культ племенных вождей и онгонов32. По его мнению, племенными покровителями - тэнгриями являются:
у эхиритов - Хухэ Мунхэ тэнгри (Вечное Синее Небо),
у булагатов - Будургуй Сагаан тэнгри (покровитель снега),
у хонгодоров - Уураг Сагаан тэнгри (покровитель молочного хозяйства)
у хоринцев - Сахилгаан Сагаан тэнгри (покровитель света, грозы, молнии)33.
Утверждение С.П. Балдаева о племенных тэнгриях - покровителях ничем не аргументировано. Он упускает из виду, что Хухэ Мунхэ тэнгри не относится к числу небожителей, а почитание его является культом особой категории, распространенным одинаково среди всех бурят. Непонятно, почему божество снега должно было покровительствовать булагатам, божество молочного хозяйства - хонгодорам и, наконец, божество света и молнии - хоринцам. В материалах М.Н. Хангалова, В. Михайлова, Ц. Жамцарано, Б.Э. Петри и П.П. Баторова, добросовестно и со знанием дела собранных почти у всех бурят, нет никаких указаний на то, что у бурятских племен были свои тэнгрии - покровители. За время своих полевых исследований, которые ведутся с 1960 г., мы не обнаружили никаких следов существования племенных покровителей - тэнгриев.
С.П. Балдаев, однако, прав, когда говорит о племенных тотемах. Известно, что булагаты считали предком быка (Буха-нойона), эхириты - рыбу (налима) и хоринцы - лебедя (Хун-Шубуун). Хонгодоры, по-видимому, утратили своего тотема и восприняли культ Буха-нойона и лебедя. В улусе Далахай Тункинского района К.М. Герасимова установила, что в местности Тагархай булаг, где похоронены большие хонгодоровские шаманы, в призываниях на обряде жертвоприношения упоминается предок - медведь, и отсюда она предполагает, что это следы племенного тотема хонгодоров34. К сожалению, это интересное единичное наблюдение пока не подтвердилось новыми материалами.
В XIX - начале XX вв., как уже сказано выше, культ Буха-нойона вышел за племенные рамки, став общебурятским. Такую же трансформацию, но в меньшей степени, претерпел хоринский культ лебедя. Тотемический предок эхиритов - Пестрый налим вовсе утратил культовое значение, оставив свои следы лишь в мифологии и в единичных обрядовых действиях.
О существовании культа племенных вождей или богов-воителей можно говорить предположительно. Мы согласны с С.П. Балдаевым, считающим племенными вождями-воителям эхиритов Ажирая Бухэ (или Хара Ажирая) и его сподвижника Харамцай Мэргэна35. В легендах и молитвенных текстах Ажирай выступает как грозное божество, великан, хозяин "Темной Лены", владеющий огромным белым дворцом. Ему посвящал черного коня, приносили жертвы в темную безлунную ночь. Ажирай Бухэ и Харамцай Мэргэн возглавляли военные походы и умерли на Лене от "маньчжурских" стрел. Ажирай, выброшенный волнами Лены около с.Шишкино, прославившийся своими подвигами во славу племени эхиритов, был похоронен как шаман. Так же был похоронен Харамцай Мэргэн около нынешнего села Полозково Качугского района36.
"-=Как выдающиеся баторы и отважные вожди бурятского племени, боровшиеся за свободу и независимость племен эхиритов и булагатов, как павшие смертью героев за интересы своего племени, они считаются покровителями родовых вождей, общественных деятелей, божествами силы и отваги, мужества и храбрости=-"37, -справедливо отмечает А.П. Окладников.
Места погребения двух выдающихся воинов, как священные, стали общеплеменным религиозным центром. Туда ездили поклоняться представители всех эхиритских и некоторых булагатских родов.
Культ Ажирая Бухэ, как сказано выше, постепенно приобрел общебурятское значение.
Общеэхиритским является культ горы Байтог, самой высокой в верховьях Куды. В прошлом на тайлаган на этой горе собирались представители всех эхиритских родов. По сведениям, собранным нами во время полевых исследований, качугские, ольхонские и баяндаевские буряты ездили на свою священную гору вплоть до середины XIX в. В связи с ростом народонаселения, изменениями в социально-экономической жизни другими обстоятельствами, многие родовые группы эхирито: позднее перестали ездить на Байтог, установив взамен этого на своей территории священные места, где проводились тайлаганы "Байтог". Для того, чтобы был сохранен принцип родоплеменной преемственности, с алтаря (шэрээ) горы Байтог увозили по несколько штук священных камней и закладывали под шэрэ: новых мест молебствий.
До революции байтогские тайлаганы были самыми многолюдными (собирались тысячи людей из ближайших десятков улусов), в жертву приносили сразу до сотни лошадей и 200-300 овец. О наличии племенного бога-воителя у булагатов трудно судить. Возможно, описанный нами выше "Шаргай-нойон" был реальным лицом, за какие-то заслуги обожествленным булагатами. В некоторых легендах говорится, что Шаргай-нойон. проявил себя в борьбе с монгольским Шуухэр-нойоном, вторгшимся в пределы Бурятии. Хотя впоследствии Шаргай-нойон стал одним из общебурятских богов, его булагатская принадлежность все же сказывается. У эхиритов он почитается явно менее чем у булагатов.
Племенным булагатским является культ горы Ухэр-Манхай, места захоронения племенного материнского последа, находящейся недалеко от нынешнего рабочего поселка Усть-Орда. Булагатские роды, расселившиеся по Иде, Осе и другим местам, во время своих летних родовых тайлаганов обязательно упоминают Ухэр-Манхаи. Готольские, шаралдаевские, алагуевские и другие шаманисты рассказывают, что их предки ездили на свой главный тайлаган на Ухэр-Манхай, но впоследствии стали справлять свои родовые тайлаганы на новых местах расселения, заложив там шэрээ из камней, привезенных с горы Ухэр-Манхай шаманистами.
По-видимому, племенными булагатскими божествами были когда-то Ама-Сагаан-нойон (хозяин истока Ангары) и Ундэр-Сагаан-нойон - хозяин Иркута. Местом пребывания Ама-Сагаана считался Большой шаманский камень, находящийся в середине истока р. Ангары. Камень этот пользовался особым почитанием у бурят и служил местом дачи клятвы в особо важных случаях.
Ама-Сагаан и Ундэр-Сагаан вошли в состав общебурятских богов.
О племенных богах хонгодоров нет никаких данных, К.М. Герасимова, изучавшая религиозные верования в Тунке, пришла к выводу о том, что установить наличие особых хонгодоровских культов невозможно и что тункинские хонгодоры в значительной степени являются носителями племенных культов булагатов38. Выводы К.М. Герасимовой полностью приложимы и к аларским хонгодорам, которые ревностно почитали Буха-нойона, Шаргай-нойона и других. В конце XIX - начале XX вв. среди аларских хонгодоров распространены были и некоторые эхиритские культы: хозяев р. Лены, о. Ольхон и т. д.
Из коренных бурятских племен ламаизации подверглись в основном хоринцы (о различных группах населения Забайкалья, которые исповедовали ламаизм, речь тут не идет). Ламы, с одной стороны, постарались вытравить шаманизм, а с другой,- в целях быстрейшего распространения желтой веры, приспосабливались к местным условиям, обычаям и традициям, включали в ламаистскую систему шаманские культы. И все же шаманизм оказался вытесненным не до конца. Изучение остатков старой религии хоринцев и синкретизма забайкальских ламаистов позволяет составить более или менее цельную картину хоринских культов.
По мнению К.М. Герасимовой, "религиозные культы хоринских бурят в прошлом были связаны с Ольхоном, западным берегом оз. Байкал, Баргузином, южной частью Бурятии и Монголией"39. Агинские буряты, по словам миссионера К. Стукова, неплохо знавшего бурятскую этнографию, до принятия ламаизма "призывали на помощь владык Онона, озера Бальджин и княжеского рода Борджигин"40. К.М. Герасимова к общехорин-ским относит культы девяти монголов, или Буурал баабаев, хозяев горы Барагхан и р. Баргузина, Алтанай обо в Еравне, Челсанского обо в Кижише и ряд других41.
У хоринцев особенно был развит культ 13 северных нойонов. Агинские буряты приносили им жертву на горе Алханай, а кижингинские - в местности Хубанай гол42. К.М. Герасимова, по-видимому, права, считая культ хоринским, так как нигде в другом месте такого многоперспективного, почитаемого одновременно культового сочетания нет43. Но следует учесть, что в состав 13 северных нойонов входят эхиритские и булагатские божества: Буха-нойон, эжины Ольхона, Ангары и т. д., что свидетельствует, по верному замечанию К. М. Герасимовой, о былых тесных связях хоринцев с Западным Прибайкальем.
На наш взгляд, культ северных нойонов из 13 лиц в такой форме, в какой он представлен в наше время, сформировался позднее, после прихода хоринцев из Монголии, когда они расселились в Забайкалье. Некоторые из состава 13 нойонов были известны хоринцам с давних времен, представление же о других (эжины Челсаны, Онона и т. д.) возникло или же было воспринято позднее. Возможно, хоринцы до распространения ламаизма почитали великих нойонов-эжинов в отдельности, а когда ламаизм стал вытеснять шаманскую религию, объединили их в одну группу, создав, таким образом, культ 13 нойонов.
Если учесть, что онгоны в основном - это изображения богов и духов, в числе которых были племенные, то надо признать существование племенных онгонов. Такого же мнения придерживались Ц. Жамцарано44 и С.П. Балдаев45. Ц Жамцарано считал онгон "Хошопгод", покровительствующий скотоводству, одним из популярнейших у хори-бурят46; у хонгодоров, эхиритов и булагатов такого онгона не было.
По мнению С.П. Балдаева, племенными онгонами являются:
у эхиритов - Уенте, Хунэртэ, Ямаани эжин и Хадайн онгон, или Алтатан;
у булагатов - hолонгото убгэн, Заяша убгэн, Зарлиг Тоохэй и Сээжиин Бара;
у хондогоров - Хан-Хоотэй, или Булгаша-нойон, сайтан и Анда Тумэршеев; у хоринцев - ундэри эжин (хозяин Челсаны), Хэсэтэ-онгон (хозяин Барагхана)47.
Однако тщательная проверка материалов не подтверждает этот вывод. Причисленные к эхиритским уентэ (горностай), хунэртэ (хорек) и хадайн, онгоны имели не меньшее распространение среди булагатов, чем "булагатские" онгоны hолонгото (колонок) и Сээжиин Бара - среди эхиритов и хонгодоров. Онгон hолонгото был широко распространен и среди хори-бурят. С.П. Балдаев был бы прав, если б установил этническое происхождение перечисленных им онгонов и проследил эволюцию и пути их распространения. Но сделать это очень трудно.
Онгоны изучены еще в недостаточной степени48. Происхождение и сущность их, классификация, место и роль в шаманизме - все это требует глубокого исследования. В рассматриваемый период преобладали онгоны территориальные, семейно-родовые и другие.
III. Родовые духи
Бурятский род в XVIII-XIX вв. включал в себя несколько улусов и являлся административно-территориальной единицей. По данным И. Асалханова, к началу XX в. насчитывалось 196 бурятских родов49. Одни роды занимали более или менее компактную территорию, другие же жили рассеянно, отдельными, изолированными группами. В экономическом и поземельном отношениях эти группы или части рассеянных родов были связаны с соседями - представителями других родов, а не со своими сородичами, жившими иногда за сотню и более верст50.
Прежний род, представляющий собой строго экзогамную общину, с отцовской филиацией и подчиненным положением женщины, всегда имел общий культ, ибо "элементам родовых отношений в идеологии соответствовали различные формы родового культа и связанных с ними шаманистических представлений"51.
Несмотря на огромные изменения в социально-экономическом строе бурят после вхождения в состав России, в конце XIX - начале XX вв. пережитки родовых отношений сохранялись во многих сферах. Наиболее живучими они оказались в религиозной идеологии - в шаманизме. Описывая структуру территориально-родственных союзов у северных, то есть добайкальских бурят, Б. Петри отмечал: "Каждый род живет совершенно отдельно, каждый род имеет своего "старшего в роде", отдельную религиозную кассу, своих собственных богов - покровителей, которые не почитаются их территориальными родственниками. Тайлага каждый род справляет самостоятельно"52.
К родовым божествам относились:
• духи предков рода;
• духи родовых шаманов и шаманок;
• души преждевременно умерших людей, ставших почему-либо почитаемыми;
• эжины местности, занимаемой родовой группой, или каких-либо урочищ, скал, священного дерева и т. д.;
• онгоны.
Отпочковавшиеся и переселившиеся в другие места ветви родов, с одной стороны, сохраняли некоторые свои родовые культы, а с другой - воспринимали культы тех родов, на территории которых селились. Различные монгольские, ойратские и другие группы, прибывшие в Бурятию в разное время, не забывали духов своих родовых предков и родовые молебствия обязательно посвящали им. Например, обурятившиеся монголы Кударинского ведомства во время родовых жертвоприношений, тайлагана, призывали:
Модон дорохи монголнууд,
Хада дээрэхи Хамнигад.
hайн Хаани hамархада,
Энэ газар нуугээшэд,
Богдо хаани буhалгаанда
Энэ нютаг hуугаашан. Лесные мошолы
И горные эвенки
При смуте Сайн-хана,
Во время волнения Богдо-хана
На эти места переехали,
В этом улусе осевшие53.
В родовом призывании галзутов говорилось:
Алтайяа арюун арсаарань
Арюулжа ерэлэйлбэди
Хухэеэ хуншуун хушаарань
Хуншуулэжэ ерэлэйбди. Можжевельником священным
Алтая нашего
Освятив себя, прибыли.
Кедром ароматным Хухэя нашего
Осенив себя, прибыли54
Одной из непременных функций бурятского рода, хотя разложившегося и утратившего многие классические черты, являлось устройство в определенных местах родовых жертвоприношений - тайлаганов. Например, готолы, жившие в среднем течении р. Иды, общеродовое моление устраивали на горе Шаманка, возле нынешнего районного центра Бохана. Даже позднее, когда род разделился на четыре самостоятельных рода, все готольцы собирались на родовой тайлаган на Шаманке. Местом для тайлагана у янгутского рода служила гора Хатан уула, шесть родов Буура эхиритского племени собирались на знаменитом Байтоге.
Духи предков рода считались покровителями рода, обеспечивающими благополучие и успех. Число тайлаганов, устраиваемых родом в течение года, в разных местах было различно: от двух - трех до 10-15 и более. Один из этих тайлаганов, устраиваемый обычно в июне, назывался "Ехэ тайлаган" (большой, или главный, тайлаган) и проходил как всеобщее торжество, сопровождавшееся играми, плясками, спортивными состязаниями, многодневным гулянием.
При родовом строе шаманы были родовыми деятелями. Расходы, связанные с посвящениями и похоронами шаманов, брала на себя родовая община. После смерти шаманы становились почитаемыми духами и попадали в категорию "ахнутов" (старцев) или "дайдын убгэд" (старцев земли). Если шаманы были знаменитыми и в своей деятельности выходили за рамки улуса и рода, их духи становились территориальными божествами.
В бурятских родах имелись свои собственные онгоны, но в XIX-XX вв. это уже было не обязательно. Например, онгон Борто был известен только хангинскому роду Нельхайского ведомства. С точки зрения родового быта онгоны делились на "своих" (халуунай - близкие, теплые) и "чужих" (хари). Функции родовых онгонов, как и территориальных, были различны: скотоводческие, медицинские, охотничьи и т. д.
К родовым культам могут быть отнесены некоторые "спустившиеся камни" (буудал шулуун). В Бохане, у подножия горы Шаманка находился большой священный камень, почитаемый готольцами. Выходцы шаралдаевского рода считали своей святыней большой камень с отверстием в местности Харанье. Буудал шулууны имелись во втором олзоевском роде Унгинского ведомства и в других местах.
--- Завершая характеристику родовых духов или культов, следует особо подчеркнуть, что в конце XIX - начале XX вв. резкой грани между территориальными, родовыми и семейными культами у бурят часто не существовало, их функции в этническом плане нередко варьировали. Как и другим божествам и духам, родовым культам посвящали коллективные и частные молебствия, многие из них имели свои изображения - онгоны. Знание родовых духов, их родословий входило в непременную обязанность шаманов.
VI. Территориальные божества и духи
Под территориальными мы подразумеваем богов и духов, которые вышли за пределы родовых рамок и приобрели более или менее широкое распространение. Появление такой группы в пантеоне бурят обусловлено распадом родоплеменных отношений и заменой их территориальной организацией. Ответвление от родов патриархально-семейных общин, дававших начало новым "ветвям" родов, было характерным явлением в бурятском обществе после вхождения Бурятии в состав России. Это приводило к переселениям и к смешению их с чужеродными группами. "Когда на одном месте скоплялись люди разных родов и жили рядом продолжительное время, сам собою намечался переход от общины, построенной по кровнородственному принципу, к общине, в основе которой лежат уже территориальные связи"55. По расчетам И.А. Асалханова, от 60 коренных бурятских родов в разное время отпочковался 61 род, которые расселились по всей Бурятии56. В результате в конце XIX - начале XX вв. почти не было ведомства, в котором жили бы представители только одного рода. Официально, как их обычно называют, "административные" роды у большинства добайкальских и забайкальских бурят не представляли собою этнического целого57.
Усиленный процесс дробления и смешения родов нашел отражение в характере шаманского пантеона - произошло перемещение и смешение родовых культов и появление территориальных. "-=Если один род владел определенным пространством земли и на его земле осел другой род, то эти два рода образуют территориально-родовой союз. Оба рода владеют общей территорией, имеют общих территориальных богов=-"58,- писал Б.Э. Петри, хорошо изучивший быт и верования кудинских и ольхонских бурят.
Территориальных богов в рассматриваемое время было чрезвычайно много.
К ним относились:
1) эжины сравнительно крупных рек, озер, гор, необыкновенных скал,
2) буудал бурханы, то есть спустившиеся (с неба) боги,
3) души умерших крупных шаманов,
4) души людей, преждевременно умерших и по каким-либо причинам ставших почитаемыми,
5) онгоны.
Следует подчеркнуть, что души умерших шаманов могли быть эжинами местностей, болезней, каких-либо сфер хозяйственной и семейной жизни и онгонами. Одни из них почитались в пределах двух-трех родовых групп или одного-двух ведомств, другие охватывали до десятка родов или несколько ведомств и, наконец, третьи - значительные географические районы - уезды или округа.
Например, эжин р. Мурин почитался всеми эхиритскими и булагатскими группами, жившими в ее бассейне; эжин Посольска на Байкале - бурятами Кударинского ведомства, куда входили 18 родовых групп; эжину оз. Аляты в Алари поклонялись икинаты, хонгодоры и готолы, жившие вокруг озера.
Территориальными являются так называемые ардайские, тарасинские и обусинские ахануты (старцы) -духи знаменитых шаманов из кудинских степей и улусов Тараса и Обуса. Этих аханутов знали балаганские, идинские и кудинские шаманисты. У аларских и балаганских бурят широкой известностью пользовались умершие знаменитые шаманы Эдирхэн Алхунсаев и Балехай Тангаранов.
У ольхонских, качугских и кудинских бурят особым почитанием пользовались монгол-бурханы - духи когда-то живших в Добайкалье монголов Они были известны также байкало-кударинцам и хоринцам Забайкалья, в отличие от аларо-боханских и тункинских бурят. Шаманисты считали их покровителями усадьбы и домашнего хозяйства, особенно скота. Каждая семья весной и осенью приносила жертвы монголам-бурханам, а если дела шли плохо, болел и пропадал скот, то чаще.
Очень много было территориальных онгонов, под которыми следует понимать не только изображения духов, но и самих духов. По своим функциям эти онгоны делились на скотоводческие, промысловые (охотничье-рыболовческие), кузнечные, лечебные, или медицинские, и другие. В ряде случаев одни и те же онгоны выполняли несколько функций. Из территориальных онгонов перечислим лишь некоторых, наиболее известных.
• Скотоводческие: горные (хадайн) онгоны, изображавшие умерших шаманов и распространенные главным образом среди кудинских, верхоленских и ольхонских бурят. Онгон - хозяин желтого козла (шара тэхын эжин) был известен кудинским, верхоленским и хоринским бурятам. Имя духа этого онгона не везде было одинаково. Луговые женщины (нугын эзынууд) - покровительницы покосов и утугов, а также детей и домашнего скота у балаганских бурят.
• Промысловые (охотничьи и рыболовческие): Анда Бара (анда - друг, побратим, Бара - имя) был распространен среди всех добайкальских, а также тункинских, байкало-кударинских и баргузинских бурят. По одному из вариантов преданий, он изображал знаменитого охотника-шамана, эвенка по национальности. Наряду с основной охотничьей функцией, Анда Бара считался покровителем семейного благополучия.
• Медицинские. Их было особенно много. Каждая территориальная группа имела свой набор таких онгонов. Некоторые из них выполняли одновременно несколько функций: обеспечивали чадородие, благополучие супружеской жизни и т.д. (Зурагтан онгон у балаганских бурят, Хуугэн онгон у хоринцев).
• Кузнечные имелись почти в каждой территориальной группе бурят и изображали покровителей кузнечного ремесла, чаще всего небесного бога Божинтоя и его семерых сыновей.
• Игровые. Функции этих онгонов - покровительство играм и веселью. Их призывали во время вечеринок, чтобы позабавить молодежь, или же при исполнении обряда кормления онгонов. Более распространенными они были среди кударинских и бала-ганских бурят.
К числу территориальных должны быть отнесены эжины некоторых скал, имеющих древние изображения и считающихся священными. Такие скалы имелись всюду: на Лене, на Ольхоне на побережье Байкала, на Ангаре, в Тунке и Забайкалье.
В общем пантеоне бурят конца XIX -начала XX вв. территориальные божества занимали преобладающее место. Каждому из них приносили жертвы, коллективные и индивидуальные, кровавые и бескровные. Все они (включая эжинов скал, целебных источников) - почитаемые души действительно живших людей преимущественно шаманов и шаманок, или людей, умерших преждевременно. Их биографические данные сравнительно легко установимы. Почти все они жили в XVII-XIX вв., а некоторые и в начале XX в. О каждом из них имелись легенды, предания или просто рассказы, в их честь сложены были гимны или молитвенные тексты - дурдалга, исполняемые шаманами во время обряда жертвоприношения или при освящении их изображений, то есть приготовлении онгонов.
Состав территориальных богов увеличивался беспрерывно.
Улусно-общинные духи (культы)
Первичной административно-территориальной единицей в бурятском обществе являлся улус или хотон, который не был строго замкнутой общиной, жившей патриархальной семьей, сплоченной общностью материальных интересов. Улус или хотон представлял собой небольшое поселение, кочевое стойбище, в котором жили родственные и неродственные семьи, имевшие отдельные хозяйства59. В конце XIX-начале XX вв. некоторые улусы, особенно в Балаганском, Иркутском и Верхоленском Уездах, представляли крупные поселения с несколькими сотнями дворов.
Каждый улус или группа близких (непосредственно соседствовавших мелких) улусов, помимо территориальных, племенных и родовых, имел свои местные божества - духи. Обычно в состав последних входили эжины местной горы, озера, речки, Духи рядовых шаманов и людей, умерших преждевременной смертью или чем-то обиженных при жизни, души предков улуса. К улусным святыням относились места захоронений шаманов и шаманок, целебные источники - аршаны и спустившиеся камни (буудалшулуун).
Улусно-общинными были некоторые онгоны, например, хадайн онгон (горные онгоны), хранимые в долбленном деревянном ящике или сумке вблизи зимнего улуса на горе или под горой.
Функции горных онгонов были двоякие: с одной стороны, в совокупности они являлись общими для всего улуса и покровительствовали всем улусникам, с другой - поставленные (или заведенные) индивидуально каким-нибудь хозяином, они покровительствовали отдельной семье, хозяйству.
Наиболее популярными из улусных духов и непременным объектом почитания были души умерших стариков и шаманов, получившие название "убгэд" - старики. По шаманским представлениям, старики, переселяясь в загробный мир, имели возможность близкого общения с божествами высших категорий и могли оказаться ходатаями и заступниками за своих потомков. Их заботы можно поощрять постоянными жертвоприношениями, в частности, капанием или брызганием перед тем, как выпить спиртное.
Со стариками, особенно с духами умерших шаманов, связаны так называемые "бариса" (или "табиса") - места, где всякий отъезжающий из улуса курит с духами трубку или брызжет водкой. Бариса в шаманском понимании - это место, где останавливаются духи умерших шаманов и вообще предков. У бариса, как правило, устраивали сэргэ - коновязь. В. Копылов справедливо отмечал, что барисанов у бурят великое множество60.
В каждом улусе имелись духи низшей категории: ада, шуд-хэр, боохолдой, анахай, дахабари и другие. Существовало поверье, что отдельные улусы обладают множеством своих духов, злых, но слабосильных. Улус Улей Балаганского ведомства славился своими 366 боохолдоями - духами молодых людей, умерших в период эпидемии. В народе созданы всевозможные рассказы о кознях и шутках, устраиваемых якобы этими 366 духами, и целая система обрядов и табу.
Семейно-индивидуальные культы
Первичной ячейкой бурятского общества являлась семья, существовавшая в двух формах: большая патриархальная и отдельная малая семья.
В конце XIX - начале XX вв. преобладающей формой была малая, или разделенная семья. Между обособившимися малыми семьями во многом сохранялись пережитки большесемейной организации: общая поскотина, кузница, межсемейная кооперация при пастьбе скота, обработке продуктов животноводческого хозяйства, приобретение некоторых сельскохозяйственных орудий, взаимная материальная помощь и т. д. Такие семейно-родственные группы обычно сообща справляли религиозные обряды, посвященные каким-либо известным общебурятским, племенным, родовым и другим божествам. Однако у отдельных семей и индивидуумов имелись свои семейные или личные духи-покровители.
К этим последним мы относим:
• Духов-покровителей каких-либо профессий, передаваемых по наследству;
• онгонов;
• буудалов;
• личных низших духов.
Духов-покровителей каких-либо профессий, передаваемых по наследству, могли иметь отдельные шаманы и кузнецы, знахари (барячины), охотники. Не только они сами, но их семьи и потомки (при получении профессий по наследству) поклонялись своим духам-покровителям и устраивали необходимый обряд. Нередко покровителями шаманов бывали их прямые предки-шаманы или предки шаманы по материнской линии, давшие им утха, а также духи шаманов, которые были "крестными" отцами при посвящении. Так же обстояло дело и с кузнецами. Кузнецы делились на белых и черных и имели своих духов-покровителей - специальных онгонов в кузницах. Духами-покровителями охотников могли считаться души каких-нибудь знаменитых охотников. Домашними покровителями являлись и живые онгоны - посвященные быки, лошади и козлы. Живые онгоны, хотя и посвящались небесным божествам - тэнгриям, имевшим общебурятское значение, призваны были оберегать домашнее хозяйство, способствовать умножению и сохранению скота61.
Буудалы (от слова бууха - спуститься, буудал - спущенный с неба) - это каменные и бронзовые ножи, топоры, скребки и т. п. предметы, находимые в лесу, в степи, на пашнях. По воззрениям шаманистов, буудалы - это стрелы, спущенные с неба и поэтому обладающие сверхъестественными свойствами. Нашедшие их устраивали особый обряд с помощью шамана и хранили их в качестве оберега в специальных столбах с углублениями. Каждый хозяин весной и осенью совершал омовение и брызгание своему буудалу62. Обладателей буудалов насчитывалось немного.
По шаманским поверьям, отдельные личности или семьи имели своих личных духов низшего разряда - ада, боохолдоев и т. п. Таких духов "хозяева" кормили и "призывали" к порядку, если это требовалось. Буряты-шаманисты боялись заходить в дома или юрты, где якобы обитали боохолдои и ада, и старались не иметь дела с их обладателями, которых не любили и презирали.
***
Мы не преследовали задачи охватить квалификацией божества и духи, которые существовали в воображенин бурят-шаманистов дореволюционного периода. Вне ее из-за отсутствия достаточных данных остались так называемые сайтинские, палаанта, *нецензурная брань* бурхад, многочисленные эжины болезней, отраслей хозяйства и т. д.
Изложенный материал дает возможность сделать следующие выводы:
Этническая характеристика шаманского пантеона бурят есть, по сути, рассмотрение его иерархической структуры, в которой отразились, хотя часто в превратном виде, определенные социальные явления. Рассмотренный выше пантеон - своеобразная летопись исторического развития бурят, их родословная книга, в которой записаны легендарные, а отчасти и подлинные имена священных для них существ. Прочесть эту книгу и дать ей научное объяснение - одна из важных задач этнографов и религиеведов.
Этническая история бурят отразилась в структуре и характере их шаманского пантеона и выразилась в появлении общенародных, территориальных и других богов, в утрате родо-племенными культами характерных для патриархально-родовых отношений черт и функций. Бурятский пантеон включал в себя немало заимствованных богов - тюркских, монголо-ойратских, индо-тибетских и других. И это свидетельствует, с одной стороны, о сложном и неоднородном составе бурятской народности и, с другой - о былых широких историко-культурных связях с иными народами и племенами. Выяснение времени, причин и путей проникновения персонажей в бурятский пантеон может пролить свет на генезис бурятского шаманизма и некоторые проблемы этнической истории бурят.
Бурятский пантеон постоянно расширялся. Если шаманисты первоначально знали ограниченное число богов, в основном связанных с родо-племенными культами, то впоследствии стали почитать целый их сонм, состоявший из всех рассмотренных нами групп. "Богов целый легион, даже шаманы не знают их хорошенько", - отмечал Ц. Жамцарано, будучи на Ольхоне63. Установить даже примерное число богов и духов, которым поклонялись буряты в XIX - начале XX вв., невозможно. Одних только тэнгриев и ханов насчитывалось несколько сот. В отдельных семьях содержали до 50 и более онгонов, которых надо было систематически "кормить", ублажать с помощью шаманов или улусных стариков - "брызгальщиков" (хаялгаши). Так называемый сборный, или большой, онгон (ехэ онгон) у бурят муруевского рода состоял из 36 онгонов в 72 лица64.
Одновременно с изменениями в характере и структуре пантеона происходили изменения в культовой системе, которая усложнялась и приобретала новые формы. Вместе с тем росло число обрядов, сопровождавшихся жертвоприношениями. Об этом многократно свидетельствуют дореволюционные знатоки бурятского быта.
Изучение шаманского пантеона проливает дополнительный свет при решении вопроса об эволюции деятельности и роли шаманов в бурятском обществе. Шаманы, по нашему мнению, с каждым новым этапом исторического развития должны были знать все более расширяющийся и усложняющийся круг богов и духов, углублять свои теогонистические знания, усваивать или создавать новые гимны и призывания. Вместе с тем осложнялась их практика, система камлания и идеологического воздействия на массы. Шаманы, по мере усложнения их профессиональной практики, начинают выделяться в особую социальную группу. Они, не ограничиваясь пределами одного рода или старой патриархально-улусной общины, начинают обслуживать всек нуждающихся. Им становится небезразлично, где и у кого совершить обряд - у своих или у чужих. Корыстолюбие и честолюбие заставляют их расширять сферу деятельности, приспосабливаться к новым условиям, вносить некоторые новшества в культовую систему. Было бы ошибочным утверждать, что после вхождения в состав России бурятский шаманизм всюду стал деградировать. Шаманизм у западных бурят, хотя и претерпел значительные изменения, еще долго оставался господствующей формой религии, своеобразным мировоззрением. Активное преодоление его началось только после Октябрьской революции, но пережитки шаманства сохраняются среди отсталой части населения доныне. Для успешной борьбы с ними необходимо вооружение атеистов точными знаниями о сущности шаманизма и его социальной роли в прошлом.
