Бузинная матушка

Elder Mother — английский вариант написания названия Бузинной матушки

Hyldemoer — датский вариант написания названия Бузинной матушки

Old Girl — вариант названия бузинной матушки в Линкольншире, буквально "старушка" или "бабуля"

Old Lady — вариант названия бузинной матушки в Линкольншире, буквально "старуха" или "старая дама"

Бузинная госпожа — вариант русского названия бузинной матушки в переводе Степана Печкина

Старуха-бузина — вариант русского названия бузинной матушки в переводе Николая Горелова

В фольклоре Скандинавии и Британии дух-хранитель бузины, нещадно мстящий за порчу своего дерева без спроса.

Из всех преданий о волшебных деревьях Англии традиция, связанная с бузиной, оказалась наиболее долговечной. Бузина ассоциировалась с ведьмами, иногда с феями, а порой жила самостоятельной жизнью, как дриады или богини. Цветы и плоды бузины использовались для вина, ветвями отгоняли мух, считалось, что добрые феи укрывались под бузиной от ведьм и злых духов. С другой стороны, в Оксфордшире и центральных графствах существовало поверье, будто в бузину превращаются ведьмы и, если срубить ветку, дерево будет кровоточить. Ведьма из Роллрайт-Стоуна, согласно легенде, могла принимать вид бузины. Рассказывают множество историй о несчастьях, постигших людей, которые осмелились срубить священный колючий кустарник. Считалось, что некоторые деревья населены феями, а другие — демонами; если два колючих куста и куст бузины росли близко друг к другу, значит, в них обитали три злых духа.

Крестьянин, попытавшийся срубить ветку священной бузины, нависавшую над священным колодцем, накликал беду на свою голову. Он сделал три попытки; дважды останавливался, потому что ему чудилось, будто горит его дом, но убеждался, что это лишь наваждение. В третий раз он решил не поддаваться, срубил ветку и понёс её домой, но тут обнаружил на месте своей хижины пепелище. Этот крестьянин пренебрёг предостережением.

Wood-Martin W. Traces of the Elder Faiths of Ireland. 2 vols. London, 1902 (307: с.352)

Сейчас мало кто верит в эти предания, однако они всё ещё бытуют среди крестьян в сельской глубинке. Миссис Гатч в пятом томе "Сельского фольклора" цитирует доклад, который Р.М.Хинли сделал в «Викинг-клубе» в 1901 году:

Услышав однажды, что заболел ребенок в доме, соседнем с моим, я отправился посмотреть, в чем дело. Ребенок выглядел вполне здоровым, и я сказал об этом, но его мать объяснила мне:

— Да все это из-за тупой башки мово мужика! Вон чо вышло: полозье у колыбельки поломалось, дак он додумалси, вырезал новое из бузины, а у Бузинной-то госпожи спроситься забыл! Ну, и нате вам, она разозлилась, пришла, да как щипанула малого, что он аж с лица почернел. Тут уж я подскочила, выкинула полозье, вставила липовое, и теперь малой ничо, поправилси.

Это было для меня новостью, и я решил расследовать эту историю. Вернувшись домой, я отправился прямо на двор, где старый Джонни Холмс рубил хворост. Улучив минутку, я подбросил ему пучок веток бузины и спросил:

— Ну, ты-то этого не испугаешься, верно?

— Понятно, не испугаемси, — отвечал он, — Чего их пугаться, когда они уже сушины. А вот если бы зеленка была, я б не стал. Сперва спросился бы у Старухи, как положено. — А как положено? — Да все просто: говоришь «Старуха, старуха, дай мне свово дерева, а я тебе свово дам, когда деревом вырасту».

Сельский фольклор, выпуск V: Линкольншир, собрано Элизой Гатч и Мейбл Пикок, 1908 год (157)

Мотив: F441.2.3.2

В сказке Ганса Христиана Андерсена достаточно опасный фольклорный персонаж стал добродушной крошкой-феей:

Как славно цвела и благоухала бузина! Из зелени её выглядывало ласковое лицо старушки, одетой в какое-то удивительное платье, зелёное, как листья бузины, и всё усеянное белыми цветочками. Сразу даже не разобрать было — платье ли это, или просто зелень и живые цветочки бузины.

— Что это за старушка? — спросил мальчик.

— Римляне и греки звали её Дриадой! — сказал старичок. — Но для нас это слишком мудрёное имя, и в Новой слободке ей дали прозвище получше: Бузинная матушка.

Ганс Христиан Андерсен "Бузинная матушка" (895)

Представительница древнего сонмища древесных духов в интерпретации Андерсена превратилась в ласковую, приветливую старушку в пестром платьице, ассоциирующуюся с зелеными веточками и белыми цветочками, опущенными в чайник. Озабочена матушка не охраной природных богатств, а буднями и праздниками семейной четы, которой она покровительствует. Она умиляется на стариков и внучат, оборачивается хорошенькой девочкой, целуется с мальчиком, устраивает вместе с ним маленький садик и, наконец, называет свое настоящее имя — Воспоминание: "Я сижу на дереве, которое все растет и растет; я помню все и умею рассказывать обо всем!" С появлением идеи надобность в чудесном существе отпадает — ее может воплощать и цветущее дерево, и ветки для заварки. "А где же Бузинная матушка?" — спросил мальчик. "В чайнике!" — ответила мать. Главное для автора и его героев, чтобы в истории Бузинной матушки "было много похожего на историю их собственной жизни" (893: с.24-25).

(С)Мастерская SvartRavn
https://zen.yandex.ru/media/id/5e8316b6 … 3b23d59c00